Прыжок - Страница 87

Лошадник приехал сам, наверное, не доверял своим работникам. Ну, оно и правильно: одного серебра на седле граммов сто пятьдесят — двести, если не больше. Да и шесть золотых — немалые деньги, могут и не довезти, ищи потом ветра в поле. Торговец, кстати, приехал на коне такой же породы, только угольно-черной масти. Значит, у него еще есть такие лошади, надо спросить, а то своего обменять с доплатой, и всех дел до кучи.

— Красивый конь. Еще есть такие? Я бы купил, — сказал я Акрисию, когда он, заехав во двор и привязав лошадей у коновязи, подошел к нам.

— Нет больше таких. Дома есть, а на ярмарку я брал только трех, одного вчера продал, этого пока придержал, а кобылку ты купил. И дешевле на один золотой, чем коня, — с намеком на то, что я его наколол, ответил торговец.

— А продай мне этого. Сколько хочешь за него? — И я показал на черного жеребца.

Лошадник помялся чуть, а потом назвал цену:

— Вместе с седлом и уздечкой десять золотых.

— Семь.

— Девять с половиной, — гнул свое торговец.

— Восемь, — накинул я.

— Девять, и это последняя цена, больше я с тобой торговаться не буду. Этих лошадей я холил и лелеял, объезжал и тренировал сам лично. Они для меня больше, чем просто лошади, я в них душу вложил. Кому другому продал бы дороже, но тебе, парень, как человеку, хорошо разбирающемуся в лошадях, уступаю в цене. Я видел, как ты сегодня на Снежинке скакал… как единое целое. Не каждому это дано — чувствовать лошадь. Потому тебе уступаю, ты приобретаешь не просто коня, а спутника и друга.

«А ведь он и правда переживает за своих лошадей, а если и привирает, то совсем немного, — решил я, посмотрев на торговца. Даго в наш разговор не вмешивался, молча наблюдая за торгами. Вот же… и не спросишь, сколько стоят эти синайские лошади. — А, возьму».

— Беру. А если с обменом на моего, вместе с седлом и уздечкой, тогда сколько?

— Семь, — отозвался торгаш.

— Договорились. Вот деньги, а коня пойдем — заседлаю. — И, отсчитав тринадцать золотых из двадцати, что находились в кошельке, мы с лошадником направились к конюшне.

Перед самым отъездом Акрисий поинтересовался, как меня зовут, и, узнав мое имя, сказал, что всегда будет рад видеть меня у себя в гостях. Живет он в королевстве Вейст рядом с городом Тир, достаточно спросить Акрисия-лошадника, и любой местный житель покажет его дом.

— А ведь ты его надул на деньги, и он при этом уехал довольный и улыбающийся, словно это он остался в выгоде. Да еще и в гости пригласил! Невиданное дело для тордийца. Тебе надо было не на воина учиться, а на торгаша. Это ж надо, обманул тордийца, а тот его еще и в друзья записал, — недоуменно бормотал Тангар, задумчиво глядя вслед Акрисию.

Расспросил его и выяснил, что тордийцы — это малая народность. Населяли ранее предгорья и горы Тордийского хребта, и, когда там установилась королевская власть, они вошли в королевство без вопросов и конфликтов, но живут по-прежнему обособленно. И это самые лучшие конезаводчики на всем материке. Тангар закончил свои объяснения тем, что обе лошади вместе с седлами и уздечками должны были потянуть как минимум на двадцать золотых. Наш разговор прервали вышедшие из дома Сира и Айрис. На ловца и зверь бежит, вот только как бы этот зверь меня не послал куда подальше?

— Айрис, как на твой взгляд, эта лошадь красивая? — справился я у нее, заметив, какими глазами она смотрит на Снежинку.

Как выяснилось, торговец не мудрил с кличками: жеребчика звали Черныш. Я, подумав, решил оставить эти клички, тем более они лошадям подходили.

— Красивая и очень, наверное, дорогая? Отец говорил, они дорогие. Это ты их купил? — Она угостила Снежинку яблоком.

Лошадка губами ухватила небольшое яблоко и, схрумкав его, мягко ткнулась девушке в ладонь, требуя добавки. Полное взаимопонимание. И Айрис видно как загорелась.

— Да нет, не очень дорогая. Эта лошадь — твоя. Подарок от меня. У тебя ведь нет лошади, вот теперь будет. Только не отказывайся, прошу. Ну а если тебе неудобно принимать от меня такой дорогой подарок, то давай ты будешь на ней ездить, а принадлежать она будет мне, — предложил я, заметив, что Айрис собирается отказаться.

— Хорошо, если так, то я не откажусь… Только отца спрошу. А вон и он, кстати, идет. Отец, можно я с Артемом на лошадях проедусь? Он купил двух синайцев и предлагает мне ездить на этой белой кобылке.

— Ну, покатайся, раз с Артемом, только недолго. Скоро ужин, да и темнеет уже. — И Арибун так с предупреждением на меня посмотрел.

Кивнув в знак того, что все понял и предупреждению внял, я дождался, пока девушка переоделась в свободные брюки и подходящие сапожки. Помог ей запрыгнуть на лошадку, и мы выехали со двора. Прокатились до заречного леса и обратно. Когда ехали шагом, то разговаривали. Айрис рассказывала об их жизни в империи и тамошних порядках. А когда она начала расспрашивать меня о том, где родился я, где вырос, кто мои родители, я выдал легенду, заготовленную для меня Тангаром.

Родился и вырос в королевстве Тайборг, отец — северянин, но большую часть жизни прожил на этом материке, мать из империи Септим. Отца зовут Берест, а мать — Дана. Сестер и братьев нет. Когда мне было семнадцать лет, в нашем городке Ситар вспыхнула эпидемия чумы. Все родные умерли, городок выжгли вместе с оставшимися в нем зараженными горожанами и просто случайными жертвами. Те, кто спасся, в том числе и я, под присмотром королевских арбалетчиков и лучников прожили в фильтрационном лагере две недели. После были расселены, а кто-то съехал из тех мест. Прибившись к семейству, направлявшемуся к родственникам в Кронг, добрался до самой границы. Помыкавшись несколько лет и пробавляясь случайными заработками, повстречал Даго, вот теперь учусь, живу у него и помогаю ему по мере своих сил. Все сведения о чуме, уничтожении городка и расселении не были высосаны из пальца, а на сто процентов правдивы. Выяснить, откуда я на самом деле, было проблематично. Где эти выжившие горожане теперь? И много ли кто из них знал всех жителей городка в несколько тысяч душ? Да и кому понадобится копаться в прошлом, чтобы проделать такую титаническую работу? Перепись выживших никто не вел, все эти сведения учитель почерпнул от двух переехавших в Кронг семейств, и он был уверен, что эти данные достоверны.