Прыжок - Страница 58

— Неужели тебе не понравилось у меня в гостях? Артем, что-то ты давно не появлялся. Кира уже отчаялась тебя увидеть. Она сейчас спустится. Ты видел Даго? Передал ему мою просьбу? Мне очень нужно его увидеть, и я надеюсь, Артем, ты мне в этом поможешь.

«А ведь это никакая не влюбленность», — понял я, заметив в глубине зеленых глаз Мерелин мелькнувший страх. Очень даже может быть, что у нее какие-то проблемы, и она надеется при помощи Даго их решить.

— К сожалению, у меня не было такой возможности: я давно его не видел, — солгал я. — Но при первой же встрече передам твою просьбу. — Сама ведь просила обращаться на «ты». — А то, что не был долго, так занят был очень, вот только сейчас вырвался на несколько часов.

— А вот и Кира. Я оставлю вас, вам есть что сказать друг другу и чем заняться. Я очень надеюсь, Артем, ты уговоришь Даго проведать меня, это важно. Чувствуй себя как дома и если что-то понадобится, то ты знаешь, где меня найти. — И хозяйка веселого дома направилась наверх.

«Или она хорошо притворяется, или девчонка на меня запала», — гадал я, следя за нарядной Кирой, быстро спускающейся по лестнице. Эти мысли вылетели у меня из головы, как только девушка, обдав знакомым ароматом трав, обняла меня и что-то радостно пробормотала мне в грудь. Самому бы не влюбиться, все-таки что-то в ней есть. И чертовски красива. Вот будет ирония, влюбился в девку из веселого дома. В этот раз Кира даже сыграла для меня на музыкальном инструменте коррио, напоминающем наши гусли, только большие. Но это было потом, сначала нам обоим было не до этого. Через пару часов, потягивая горячий кофейный напиток и поедая бутерброды, я краем уха слушал девушку. Она расчесывала волосы перед зеркалом, попутно рассказывая местные новости. Большую часть ее слов я пропустил мимо ушей, но вот в ее речи мелькнули слова «лесная ведунья сгорела». Я сразу насторожился, вспомнив давешний сон и события, сопутствовавшие приобретению мною знака Великой Матери. Поставив на поднос чашку и положив бутерброд с домашней колбасой, я попросил Киру рассказать об этом поподробнее.

— Там сейчас нехорошее место. Остались только пепелище и огород с травами. Местные жители боятся туда ходить, говорят, по ночам там мелькают огни. Мерелин скупала у нее травы, и, когда Алия заболела, ведунья ее вылечила. Она всем помогала: кого лечила, кому советы давала, кому судьбу предсказывала. Местные крестьяне ее очень уважали.

Через полчаса я выехал за ворота и, добравшись до ближайшего придорожного лесочка, свернул в него. Распаковав тюк с броней, я облачился в нее и повесил на седельный крюк арбалет и колчан с болтами. Как бы я выглядел, заявившись в дом к Мерелин в полном воинском облачении. Но что-то заставило меня перед отъездом упаковать броню и арбалет. Ножи и меч и так были всегда при мне, без них я чувствовал себя неуютно. Видимо, становлюсь параноиком. Кира рассказала немало интересного, в том числе как добраться к ведунье, и я намеревался навестить это нехорошее место. Конным туда можно было доехать за час.

Стена дубового леса шумела листвой на ветру, едва заметная дорога уводила в лес. На опушке стояла крестьянская телега с меланхолично жующей траву лошадью. Повозка была наполовину заполнена хворостом. Хозяин коняги обнаружился неподалеку. Коренастый бородатый мужичок в крестьянской одежде с топором за поясом тащил из леса сушину. Дотащил и, настороженно посмотрев на меня, начал обрубать с дерева сухие ветви.

Подъехав ближе, я сказал:

— Здравствуй, уважаемый, а не подскажешь, где здесь живет лесная ведунья? Поговаривают, она умеет предсказывать, вот хочу у нее свою судьбу узнать.

— И тебе не хворать, хлопец, только опоздал ты с этим. Нетути больше у нас ведуньи-то, сгорела вместе с домом, и никто не знает, что там произошло. Если ехать по этой дорожке, то она приведет точно к пепелищу. Токмо не ездил бы ты туда, парень. Как померла наша ведунья, страшно стало там и жутко… Даже не похоронили ее по-человечески. — Мужичок прервался и почесал проглядывающую через ворот рубахи волосатую грудь.

Поняв, что вопросов к нему больше нет, бородач снова ухватился за топор, всем своим видом показывая, что дел у него невпроворот и ему больше некогда точить лясы.

— Спасибо, уважаемый, — поблагодарил я крестьянина и поехал по дорожке, ведущей в лес.

Перед самым лесом я оглянулся и увидел, что крестьянин опять рубит свою сушину, видимо, решил, что еще на одного сумасшедшего станет меньше. Или же ему параллельно, мол, предупредил, а там дело хозяйское. Вот только я так не считал: по мере моего продвижения впереди все четче ощущалась сила, но не такая, как в окружающем мире. Это было что-то иное. Метров через четыреста дорожка привела меня к большой поляне с пепелищем посередине. Рядом располагались уже начинающие зарастать сорняками грядки с лекарственными травами. Изгородь из жердей, нужник и коновязь перед изгородью уцелели. Но не пепелище и не травы притягивали меня, а стоящий отдельно от остальных деревьев огромный дуб. Он выделялся не только исполинскими размерами. Странность заключалась в том, что половина кроны была без листвы и сухая, а вторая половина выглядела вполне здоровой. Несмотря на такой контраст, дерево было живым, и именно от него исходила иная сила. Исполинский ствол и земля под кроной были прямо-таки пронизаны ею. Никогда ничего подобного не видел. Налетевший порыв ветра пригнул траву, и в ее шелесте мне послышался словно бы шепот:

— Пробужденный… ты пришел…

— М-да, и впрямь жутковато здесь, — произнес я хоть что-то, чтобы развеять морок.